Неточные совпадения
О личности Двоекурова «Глуповский летописец» упоминает три раза:
в первый раз
в «краткой описи градоначальникам», во второй —
в конце отчета о смутном времени и
в третий — при
изложении истории глуповского либерализма (см. описание градоначальствования Угрюм-Бурчеева).
Порфирий Петрович, как только услышал, что гость имеет до него «дельце», тотчас же попросил его сесть на диван, сам уселся на другом конце и уставился
в гостя,
в немедленном ожидании
изложения дела, с тем усиленным и уж слишком серьезным вниманием, которое даже тяготит и смущает с первого раза, особенно по незнакомству, и особенно если то, что вы излагаете, по собственному вашему мнению, далеко не
в пропорции с таким необыкновенно важным, оказываемым вам вниманием.
Раскольников, говоря это, хоть и смотрел на Соню, но уж не заботился более: поймет она или нет. Лихорадка вполне охватила его. Он был
в каком-то мрачном восторге. (Действительно, он слишком долго ни с кем не говорил!) Соня поняла, что этот мрачный катехизис [Катехизис — краткое
изложение христианского вероучения
в виде вопросов и ответов.] стал его верой и законом.
— Так говорили, во главе с Некрасовым, кающиеся дворяне
в семидесятых годах. Именно Некрасов подсказал им эти жалобы, и они были,
в сущности,
изложением его стихов прозой.
— Я не читал «Санина», — заговорил он, строго взглянув на Безбедова. —
В изложении вашем — роман его — грубая ирония, сатира на индивидуализм Ницше…
Перелетаю пространство почти
в два месяца; пусть читатель не беспокоится: все будет ясно из дальнейшего
изложения.
Несколько хром
в логическом
изложении, подчас очень отвлеченен; с порывами сентиментальности, но совершенно народной, или, лучше сказать, с порывами того самого общенародного умиления, которое так широко вносит народ наш
в свое религиозное чувство.
— Развить? — сказал он, — нет, уж лучше не развивать, и к тому же страсть моя — говорить без развития. Право, так. И вот еще странность: случись, что я начну развивать мысль,
в которую верую, и почти всегда так выходит, что
в конце
изложения я сам перестаю веровать
в излагаемое; боюсь подвергнуться и теперь. До свидания, дорогой князь: у вас я всегда непростительно разболтаюсь.
— Не потрафил и тут! А я-то думал тебя даже литературным
изложением прельстить: эта «осанна»-то
в небе, право, недурно ведь у меня вышло? Затем сейчас этот саркастический тон а la Гейне, а, не правда ли?
Попробую, однако, сообщить малыми словами и
в поверхностном
изложении.
Найдите ошибку
в моем
изложении, найдите невозможность, абсурд?
Дойдя до этого момента
в своей речи, Ипполит Кириллович, очевидно избравший строго исторический метод
изложения, к которому очень любят прибегать все нервные ораторы, ищущие нарочно строго поставленных рамок, чтобы сдерживать собственное нетерпеливое увлечение, — Ипполит Кириллович особенно распространился о «прежнем» и «бесспорном» и высказал на эту тему несколько
в своем роде занимательных мыслей.
И тем же длинным, длинным манером официального
изложения она сказала, что может послать Жану письмо,
в котором скажет, что после вчерашней вспышки передумала, хочет участвовать
в ужине, но что нынешний вечер у нее уже занят, что поэтому она просит Жана уговорить Сторешникова отложить ужин — о времени его она после условится с Жаном.
В глазах Веры Павловны стало выражаться недоумение; ей все яснее думалось: «я не знаю, что это? что же мне думать?» О, Рахметов, при всей видимой нелепости своей обстоятельной манеры
изложения, был мастер, великий мастер вести дело! Он был великий психолог, он знал и умел выполнять законы постепенного подготовления.
Главное достоинство Павлова состояло
в необычайной ясности
изложения, — ясности, нисколько не терявшей всей глубины немецкого мышления, молодые философы приняли, напротив, какой-то условный язык, они не переводили на русское, а перекладывали целиком, да еще, для большей легкости, оставляя все латинские слова in crudo, [
в нетронутом виде (лат.).] давая им православные окончания и семь русских падежей.
Он писал Гассеру, чтоб тот немедленно требовал аудиенции у Нессельроде и у министра финансов, чтоб он им сказал, что Ротшильд знать не хочет, кому принадлежали билеты, что он их купил и требует уплаты или ясного законного
изложения — почему уплата остановлена, что,
в случае отказа, он подвергнет дело обсуждению юрисконсультов и советует очень подумать о последствиях отказа, особенно странного
в то время, когда русское правительство хлопочет заключить через него новый заем.
Затем, приступая к пересказу моего прошлого, я считаю нелишним предупредить читателя, что
в настоящем труде он не найдет сплошного
изложения всехсобытий моего жития, а только ряд эпизодов, имеющих между собою связь, но
в то же время представляющих и отдельное целое.
— У нас требуют присылки четвертных сочинений для просмотра
в округ, — сказал он с особенной значительностью. — По ним будут судить не только о вашем
изложении, но и об образе ваших мыслей. Я хочу вам напомнить, что наша программа кончается Пушкиным. Все, что я вам читал из Лермонтова, Тургенева, особенно Некрасова, не говоря о Шевченке,
в программу не входит.
и заключало насмешливое
изложение его служебных неудач и горестей. Крыжановский начал читать, но затем нервно скомкал бумагу, сунул ее
в карман и, посмотрев на нас своими тускло — унылыми глазами, сказал только...
Да простит мне читатель интуитивно-афористическую форму
изложения, преобладающую
в этой книге. Но форма эта не случайно явилась и не выдумана, форма эта внутренне неизбежна, она вытекает из основного устремления духа и не может быть иной. Для меня вера есть знание, самое высшее и самое истинное знание, и странно было бы требовать, чтобы я дискурсивно и доказательно обосновывал и оправдывал свою веру, т. е. подчинял ее низшему и менее достоверному знанию.
Эта незыблемая, непоколебимая вера
в то, что истина дана
в мистическом восприятии, что нельзя двигаться, нельзя подниматься, не имея под собой твердыни божественного, не имея благодатной помощи, будучи оставленным и покинутым, от вселенской души отрезанным, определяет характер
изложения этой книги.
Все предыдущее
изложение привело нас до сих пор к признанию того, что верность действительности, жизненная правда — постоянно соблюдаются
в произведениях Островского и стоят на первом плане, впереди всяких задач и задних мыслей.
—
Изложение дела. Я его племянник, это он не солгал, хоть и всё лжет. Я курса не кончил, но кончить хочу и на своем настою, потому что у меня есть характер. А покамест, чтобы существовать, место одно беру
в двадцать пять рублей на железной дороге. Сознаюсь, кроме того, что он мне раза два-три уже помог. У меня было двадцать рублей, и я их проиграл. Ну, верите ли, князь, я был так подл, так низок, что я их проиграл!
Изложением системы лечения Шнейдера и рассказами князь до того заинтересовал доктора, что тот просидел два часа; при этом курил превосходные сигары князя, а со стороны Лебедева явилась превкусная наливка, которую принесла Вера, причем доктор, женатый и семейный человек, пустился перед Верой
в особые комплименты, чем и возбудил
в ней глубокое негодование.
На трагическое же
изложение, со стороны Лебедева, предстоящего вскорости события доктор лукаво и коварно качал головой и наконец заметил, что, не говоря уже о том, «мало ли кто на ком женится», «обольстительная особа, сколько он, по крайней мере, слышал, кроме непомерной красоты, что уже одно может увлечь человека с состоянием, обладает и капиталами, от Тоцкого и от Рогожина, жемчугами и бриллиантами, шалями и мебелями, а потому предстоящий выбор не только не выражает со стороны дорогого князя, так сказать, особенной, бьющей
в очи глупости, но даже свидетельствует о хитрости тонкого светского ума и расчета, а стало быть, способствует к заключению противоположному и для князя совершенно приятному…» Эта мысль поразила и Лебедева; с тем он и остался, и теперь, прибавил он князю, «теперь, кроме преданности и пролития крови, ничего от меня не увидите; с тем и явился».
Но кроме того, стала известна и еще одна странная черта его характера; и так как эта черта хорошая, то мы и поспешим ее обозначить: после каждого посещения Шнейдерова заведения Евгений Павлович, кроме Коли, посылает и еще одно письмо одному лицу
в Петербург, с самым подробнейшим и симпатичным
изложением состояния болезни князя
в настоящий момент.
Кроме самого почтительного изъявления преданности,
в письмах этих начинают иногда появляться (и всё чаще и чаще) некоторые откровенные
изложения взглядов, понятий, чувств, — одним словом, начинает проявляться нечто похожее на чувства дружеские и близкие.
Об его отказе от этого плана и говорится
в дальнейшем
изложении.]
Пушкин сам не знал настоящим образом причины своего удаления
в деревню; [По цензурным соображениям весь дальнейший текст опубликован
в 1859 г. либо с выкидками, либо
в «исправленном»
изложении редакции «Атенея».] он приписывал удаление из Одессы козням графа Воронцова из ревности;думал даже, что тут могли действовать некоторые смелые его бумаги по службе, эпиграммы на управление и неосторожные частые его разговоры о религии.
Так решено было жить без прислуги и
в день общего собрания занять публику
изложением выгод от этой новой меры, выработанной самой жизнью.
Ну, и на службе, пожалуй, ими руководись, только чтоб не бросалось
в глаза, не замедляло, так сказать,
изложения.
Ведь идея государственности и
в обнаженном
изложении фактов просочится сама собой — стало быть, ничего другого и не требуется.
— И мыслей нынче нет — это его превосходительство верно заметил: нет нынче мыслей-с! — все больше и больше горячился Удав. —
В наше время настоящиемысли бывали, такие мысли, которые и обстановку имели, и излагаемы быть могли. А нынче — экспромты пошли-с. Ни обстановки, ни
изложения — одна середка. Откуда что взялось? держи! лови!
— Со вчерашнего вечера я обдумал дело, — начал он уверенно и методически, по-всегдашнему (и мне кажется, если бы под ним провалилась земля, то он и тут не усилил бы интонации и не изменил бы ни одной йоты
в методичности своего
изложения), — обдумав дело, я решил, что замышляемое убийство есть не только потеря драгоценного времени, которое могло бы быть употреблено более существенным и ближайшим образом, но сверх того представляет собою то пагубное уклонение от нормальной дороги, которое всегда наиболее вредило делу и на десятки лет отклоняло успехи его, подчиняясь влиянию людей легкомысленных и по преимуществу политических, вместо чистых социалистов.
— Я хотел изложить собранию мою книгу по возможности
в сокращенном виде; но вижу, что потребуется еще прибавить множество изустных разъяснений, а потому всё
изложение потребует по крайней мере десяти вечеров, по числу глав моей книги.
В изложении устном можно исправить ошибки этой замечательной книги, к которой я, разумеется, готов отнестись с чрезвычайным уважением.
Все они были
в восторге от глубокой учености его труда и изящества
в изложении, а Егор Егорыч, сверх того, взялся напечатать эту историю
в нескольких тысячах экземпляров, для чего, разумеется, потребовалось испросить разрешение; но тут-то и затормозилось дело.
Оставшись одна, она действительно принялась сочинять ответ мужу, но оказалось, что
в ответе этом наговорила ему гораздо более резких выражений, чем было
в письме Тулузова: она назвала даже Ченцова человеком негодным, погубившим себя и ее, уличала его, что об Аксюте он говорил все неправду; затем так запуталась
в изложении своих мыслей и начала писать столь неразборчивым почерком, что сама не могла ни понять, ни разобрать того, что написала, а потому, разорвав с досадой свое сочинение, сказала потом Тулузову...
Войдя
в квартиру Миропы Дмитриевны, камер-юнкер велел доложить о себе с подробным
изложением всего своего титула, который, однако, вовсе не удивил и не поразил Миропу Дмитриевну, так как она заранее ожидала, что ее будут посещать разные важные господа; камер-юнкер начал разговор свой с нею извинениями.
В другой газете, более серьезной, дано было
изложение события по свежим следам. Заметка носила название: «Митинг безработных...
В сочинениях этих, прекрасных по ясности мысли и красоте
изложения, вопрос рассмотрен со всех возможных сторон.
— Видишь, как бойко и мелко научился ты писать? Хорошо! А ещё лучше было бы, буде ты, сшив себе тетрадь, усвоил привычку записывать всё, что найдёшь достойным сохранения
в памяти. Сделай-ко это, и первое — приучишься к
изложению мысли, а второе — украсишь одиночество твоё развлечением небесполезным. Человеческое — всегда любопытно, поучительно и должно быть сохраняемо для потомства.
— А вот какую: может быть, вы и согласитесь исполнить мою главную просьбу, может быть, и нет, но во всяком случае прежде
изложения я бы попросил вас покорнейше сделать мне величайшее одолжение дать мне честное и благородное слово дворянина и порядочного человека, что все, услышанное вами от меня, останется между нами
в глубочайшей тайне и что вы ни
в каком случае, ни для какого лица не измените этой тайне и не воспользуетесь для себя той идеей, которую я теперь нахожу необходимым вам сообщить.
Отставной прокурор выслушал его внимательно, понюхивая табачок из табакерки, украшенной изображением полногрудой нимфы, и искоса посматривая на гостя своими лукавыми, тоже табачного цвету, глазками; выслушал и потребовал «большей определительности
в изложении фактических данных»; а заметив, что Инсаров неохотно вдавался
в подробности (он и приехал к нему скрепя сердце), ограничился советом вооружиться прежде всего «пенёнзами» и попросил побывать
в другой раз, «когда у вас, — прибавил он, нюхая табак над раскрытою табакеркою, — прибудет доверчивости и убудет недоверчивости (он говорил на о).
А между тем до собраний,
в которые я должен явиться, остается уже недалеко, и надо будет представить дело
в обстоятельном
изложении, с обдуманными предположениями.
Часто случается мне получать письма от неизвестных лиц с
изложением бесспорно интересных фактов всякого рода неурядицы; однако ж я не могу воспользоваться сообщаемыми фактами по той простой причине, что
в виде общих положений, иллюстрированных и подтвержденных, они уж не раз были мной заявляемы.
Со стен смотрели картины, изображающие раскрытые желудки, разрезы кишок и пузыри, «ведущие благополучные существования». Два скелета по обе стороны кафедры стояли, вытянув руки книзу, изнеможенно подогнув колени, свесив набок черепа, и, казалось, слушали со вниманием, как
в изложении профессора рушились одна за другой перегородки, отделяющие традиционные «царства», и простой всасывающий пузырь занимал подобающее место среди других благополучных существований…
Лектор опять остановился, и его быстрый взгляд обежал аудиторию. По ней пронесся легкий шопот, выражавший возбуждение интереса. Подобные легкие экскурсии от сухого
изложения в область общих идей всегда производят освежающее впечатление. «Тоже приспособляется к аудитории», — мелькнула у меня мгновенная мысль.
Затем голос Бел_и_чки полился еще ровнее, точно струя масла. Совершенно незаметно, постепенными взмахами закругленных периодов, он подымался все выше, оставляя к концу лекции частные факты и переходя к широким обобщениям. Он действительно, кажется, любил науку, много работал и теперь сам увлекся своим
изложением. Глаза его уже не сходили с потолка, обороты стали еще плавнее,
в голосе все чаще проглядывали эти особенные, вкусные ноты.
Тут же невдалеке лежал и начатый ответ Бегушева, который Долгов тоже пробежал. Бегушев писал: «Ты — пропитанный насквозь чернилами бюрократ; для тебя скудная ясность
изложения и наша спорная грамотность превыше всего; и каким образом ты мог оскорбляться, когда Трахов не принял к себе на службу тобою рекомендованного господина, уже изобличенного
в плутовстве, а Долгов пока еще человек безукоризненной честности».